Предотвратить туберкулез — просто

«Я очень плохо отношусь к антипрививочникам»

– С детьми работаю всю жизнь. И если раньше у нас почти всегда были полные отделения в больницах, то сейчас мы занимаемся в основном профилактикой туберкулеза. Суть в том, что сегодня предотвратить заболевание туберкулезом стало действительно просто. Родителям достаточно выполнять все требования медицинских законов, которые действуют в сфере охраны здоровья ребенка. Тогда у ребенка с абсолютно гигантской вероятностью не будет туберкулеза.

Да, есть больные дети, сейчас зачастую – очень тяжелые. То есть заболевает все меньше и меньше детей, но все с осложнениями. Ребенок недоношенный, иммунологически скомпрометированный, с тяжелейшими миграционными контактами, и чаще всего – не привитый вакциной БЦЖ. Поэтому, разумеется, я очень плохо отношусь к «антипрививочникам».

_{БЦЖ (бацилла Кальметта–Герена, Bacillus Calmette–Guérin, BCG) – вакцина против туберкулеза, приготовленная из штамма выращенной в искусственной среде ослабленной живой туберкулезной палочки (Mycobacterium bovis).}

– Я хорошо помню эпидемию дифтерии в 90-е годы. Конечно, были сложности с вакцинацией детей и ревакцинацией взрослых, но я читала, что эпидемия была связана и со всплеском антипрививочного движения. Как сейчас обстоят дела с прививками?

– Ребенок рождается, и матери тут же предлагают вакцинацию БЦЖ. Мама в идеале говорит – «да». Ребенка вакцинируют. Что ему дает вакцина? Она снижает риск развития у ребенка тяжелых, распространенных и осложненных форм туберкулеза даже при контакте с больным. И даже если сравнить заболевших туберкулезом привитых и непривитых детей, то у привитых болезнь протекает легче, а выздоровление приходит быстрей.

Кроме того, у непривитых возникают те формы туберкулеза, которых у привитых просто не бывает. Колоссально тяжелые формы. Это, например, туберкулезный менингоэнцефалит, страшное заболевание. До прививок, в 60-е годы, его было очень много, тысячи случаев в год. Мы имеем самый большой опыт в лечении туберкулезных менингитов, потому что раньше таких больных свозили в Москву. Смертность от него высоченная, даже сейчас, но сейчас это единичные случаи. Десять на всю Россию, а может быть, и меньше. За десять лет мы наблюдали всего 26 детей.

Более того, есть ряд европейских исследований, показывающих, что у «полупривитых», то есть людей, хоть единожды, даже без дальнейшей ревакцинации, привитых вакциной БЦЖ, и через 20–40 лет после первой прививки заболеваемость ниже.

Вообще в целом я очень «за» – за все возможные прививки. Я всегда прививаюсь сейчас, и был прививаем в детстве. Отец мой был врачом-иммунологом, он понимал, насколько это важно, и внушил мне понимание того, как развивается иммунитет.

_{Впервые «антипрививочники» – общественное движение, оспаривающее эффективность, безопасность и правомерность вакцинации, – выступили еще два века назад против вакцины от оспы. Согласно заключению экспертов Всемирной организации здравоохранения, доводы антивакцинаторов не подтверждаются научными данными и характеризуются как «тревожное и опасное заблуждение».}

«Никто не знает, как к нам придет инфекция»

– БЦЖ вместе с вакциной против гепатита В прививают в первые часы и дни жизни. Лежа в роддоме, я сама слышала, как родители сокрушаются, что ребенок только родился и не готов к прививкам. Почему установлен такой ранний срок первых прививок?

– Да, говорят: как можно, он еще такой маленький и беззащитный! Но когда ребенок рождается, он выходит из стерильной полости матки через родовые пути женщины и встречается с десятками микроорганизмов: от грибов до бактерий, от стафилококков до микобактерий (которые представляют собой нечто среднее между бактериями и грибами). Он вдыхает пыль, он сосет грудь и получает микроорганизмы в желудок. Он уже готов, его иммунитет самой природой подготовлен к взаимодействию с микробами. Молочнокислые бактерии он заселит к себе в кишечник, что-то еще преодолеет, выработает иммунитет. И в этот самый момент, пока ребенок еще не инфицирован, не получил гепатит или туберкулез, самое время его привить.

Потому что никто не знает, как к нам придет инфекция.

К нам однажды поступил четырехмесячный ребенок. Он родился слабенький, не был вакцинирован БЦЖ, родители ждали, когда его можно будет привить. И они так боялись его заразить, что и в гости никто не приходил, и из квартиры его не выносили. Он «гулял» на балконе. И заболел туберкулезом. Мы обследовали его окружение, и оно было здорово: мама, папа, бабушка. Но двумя этажами выше нашелся больной туберкулезом взрослый, который на балконе курил и кашлял. Это, конечно, случай исключительный.

Еще у нас была на лечении семья. Мама и шестеро детей, тогда – от 22 лет до полутора. Уникальная, интеллектуальная женщина, с огромной харизмой, активно выступала за здоровый образ жизни, как она его понимала. Рожать в воду, долго кормить грудью, закалять детей. В свои сорок пять при шести детях выглядела на тридцать. Была абсолютно против всех прививок, вообще считала, что врачи – источник заболеваний. И к ним приехал сибирский дедушка с туберкулезом и пожил с ними. Заразил всех, заболели двое малышей, родившиеся уже после приезда дедушки. Все они долго чувствовали себя плохо. Потом старший пошел в армию и на медкомиссии уже не мог отказаться от рентгена легких, на котором увидели туберкулез. Всех обследовали и всех пришлось долго лечить.

Мама полностью изменила свою позицию в отношении врачей и прививок. Потом она написала письмо – всем родителям, которые отказываются от прививок, и расклеивала его везде, в том числе у нас в клинике. Но это капля в море, конечно.

«Антипрививочную пропаганду надо пресекать»

– У моей младшей дочери в классе много отказов от прививок, родители аргументируют их прочитанными в интернете ужасами о побочных действиях вакцин. Мне это кажется катастрофой.

– И в самой инструкции вакцины присутствует описание побочных, нежелательных эффектов, которые бывают при любом лечении. У малой части детей бывает БЦЖит: нагноение в месте инъекции, воспалительный процесс в подмышечных лимфоузлах. Но риск получить осложнение после прививки значительно ниже, чем риск развития туберкулеза.

Вакцинация проводится по всемирным, универсальным для всего земного шара рекомендациям. Если в стране эти рекомендации действуют, то абсолютно точно: риск получения поствакцинального осложнения неизмеримо ниже, чем риск тяжелого заболевания. Причем врач должен обязательно донести до родителей информацию о риске того или иного осложнения – но одновременно и о гораздо большей опасности заражения.

Я говорю со многими родителями. Но такими методами переубеждать противников прививок трудно, тем более что времени на общение всегда немного.

Если человек отказывается от вакцинации по каким-то своим убеждениям, он не должен уговаривать других, особенно в широком доступе, в социальных сетях. Мама, не получившая должного образования, готова читать и верить чему угодно, если это убедительно изложено. И она бедного своего ребенка, не имеющего выбора, лишает защиты, которую могла бы ему дать.

У нас запрещена пропаганда гомосексуализма – не потому, что мы против, это генетическое свойство человека, а затем, чтобы не влиять на колеблющихся. У нас запрещена пропаганда наркотиков. Я считаю, что любую пропаганду, несомую противниками государственной программы повышения национального здоровья, надо пресекать. И в том числе – антипрививочную.

Думаю, что путей воздействия два. Карательный, с блокированием соответствующих интернет-ресурсов – потому что это идет только в интернете, – и второй, на мой взгляд, гораздо более правильный: медико-санитарное просвещение. Не профанация, а настоящее просвещение. И моя позиция – что надо действовать, начиная со школ.

«Астрономию мы проходим, а медицину нет»

– Как вы считаете, нужно ли медицину преподавать в школе?

– Да, можно было бы ввести в школе пару--тройку часов в неделю. Назвать их как угодно – гигиеной или медициной. Чтобы дети знали, что такое иммунитет, что такое вакцина, в чем разница между вакцинацией и иммунологической пробой на заболевание типа реакции Манту или Диаскинтеста.

А если мы будем готовить образованных людей, то они будут ответственно принимать решения. Люди отказываются от вакцинации на основании веры, страха, а не на основании знаний, которые и надо давать тогда, когда даются все основные знания. В школу ходят все. В этой информации – в небольшом объеме – абсолютно нет ничего сложного, и ребенок готов ее воспринять.

Астрономию мы проходим, а медицину нет. Мы могли бы объяснить ребенку, что такое прививки, как избежать болезни, каковы принципы здорового питания. Например, чтобы ребенок получил витамины, ему надо давать свежие овощи и фрукты. А у нас повальное увлечение поливитаминами. Но витамины – не лекарство, хотя и продаются в аптеке. Это продукт питания, достаточно посмотреть на регистрационное удостоверение. Мы должны детям все это рассказывать. Это важнее для жизни, чем астрономия (хотя я очень уважаю астрономию и в школе ее любил). Это важнее, чем черчение, которое в будущем понадобится определенной группе специалистов. А наш предмет понадобится каждому человеку. С медициной столкнется каждый – с выбором вакцины, прохождением диспансеризации, с тем, какой вред от курения – предметно, а не просто плакаты в поликлинике или надписи на пачке. Сейчас идет речь о сохранении здоровья нации.

– Есть ли уже подвижки во внедрении медицинского предмета в школьную программу?

– Пока ничего об этом не знаю. Конечно, мы, врачи-фтизиатры, общаемся с родителями. Проводим встречи, вот, например, недавно приглашали в Зеленоград. Я очень люблю такие встречи, когда всё объясняешь большой аудитории. Всегда есть несколько личностей, которые против, но из 100 человек с тобой согласны 70. Колеблющиеся задают вопросы, и их тоже можно убедить. Кроме встреч работа ведется через поликлиники. А я считаю, что разговаривать надо не с родителями, а с детьми. Должна быть именно образовательная программа. Будем надеяться, что когда-нибудь предмет «медицина» официально появится в школьной программе.

_{БЕСЕДОВАЛА МАРИЯ ЯКУБОВИЧ}