Редцех

Не обращаться к старым догмам

Светлана Балашова обратилась к сложной теме — онкологии в период беременности и отмечает положительные изменения в диагностике и лечении, позволяющие спасти две жизни

Страх онкологического заболевания занимает первое место среди медицинских фобий. Медицина развивается быстрыми темпами, ученые открывают глубинные механизмы болезней, фармакология процветает. Конечно же, развитие невозможно без усиления диагностики. Казалось бы, мощная диагностика должна приносить позитивное мышление. Но, как ни странно, у многих людей (не без поддержки СМИ) создается ощущение, что онкопатология буквально повсюду. Их приводит в ужас неизлечимость и боязнь болей и страданий. Обилие информации имеет очень отдаленное отношение к реальности и ведет к тому, что сознание людей подчиняют себе мифы.

Наступление желанной беременности каждая женщина воспринимает как самое лучшее и прекрасное, что может с ней случиться. Все силы материнского организма в этот момент направлены на сохранение и развитие маленькой жизни. Еще в ХХ веке онкодиагноз и беременность были взаимоисключающими понятиями из-за страхов и врачей, и пациентов, из-за отсутствия качественной информации и недостатка исследований по проблеме, из-за подходов, методов и массы других причин. До 2007 года в России обязаны были прервать любую беременность, если вдруг женщине ставили онкологический диагноз. Да и предположить, что у семьи могут быть намерения о рождении ребенка после лечения, было практически невозможно. Выжил — и то ладно!

Основные догмы, на которые опирались ранее: 1. Беременность ухудшает прогноз. 2. Дети не могут быть здоровы у матерей с онкодиагнозом. 3. При сочетании беременности и онкологии прерывание беременности неизбежно.

В 2009 году в России официально появилась первая пациентка с онкологическим диагнозом и сохраненной беременностью. К сожалению, российской статистики по количеству диагнозов во время беременности нет. В Европе это примерно 5000 пациентов в год. Средний возраст — 33-34 года. Это может быть как первая, так и вторая, и пятая беременность.

Чаще всего пациентки обращаются на сроке 24-25 недель, что соответствует второму триместру, не всегда на ранней стадии. Почему именно в эти сроки? Два аспекта играют важную роль: 1. Психология: пациентки сидят дома, потому что не готовы принять диагноз. 2. Врачи начинают лечить воспаление, которого нет.

Конечно, диагностика при беременности имеет ряд особенностей. Например, при раке молочной железы в ней уже виден объем, но маммография может быть неинформативна, поскольку железа уже готовится к лактации (маммографию можно делать на любом сроке), поэтому используют УЗИ и биопсию.

Согласно новым рекомендациям Минздрава, если диагноз ставится в первом триместре, то беременность прерывается, со второго триместра возможно применение хирургии и химиотерапии, а беременность можно не прерывать. Международные стандарты также предусматривают лечение при сохранении беременности. В Греции и Италии сейчас разрабатывается программа лучевой терапии.

Безусловно, ведение такой пациентки предусматривает мультидисциплинарный подход. Ее одновременно ведут онколог-хирург, химиотерапевт, акушер-гинеколог, психолог и генетик.

Несмотря на столь короткий период наблюдений (8 лет), изменения в подходах происходят постоянно. В самом начале старались родоразрешить женщину на сроке 34 недель. Потом провели исследование, которое должно было ответить на вопрос о том, развиваются ли грубые пороки развития плода при использовании химиотерапии. Выяснилось, что основные проблемы со здоровьем у младенцев вызваны недоношенностью. Если говорить о применении таргетной терапии, то выяснилось, что, например, применение трастузумаба в первом триместре не сказывается на развитии плода, а во втором триместре может привести к проблемам с почками и образованию кист у плода.

Что касается здоровья матери, исследования подтвердили, что жизнь и прогноз беременных и небеременных пациенток в пределах одной стадии имеют одинаковые значения, беременность после рака позитивно влияет на прогноз, реализация репродуктивной функции ведет к повышению качества жизни у женщин с онкопатологией.

Безусловно, сложностей еще очень много: — отсутствие достаточной информации по проблеме; — отсутствие единого реестра; — отсутствие необходимых исследований; — отсутствие клинических рекомендаций (частично они есть для РМЖ и гематологии); — реализация передовых идей отдельными экспертами, а не медицинским сообществом.

Прекрасно, конечно, что медицине есть куда развиваться, замечательно, что есть разработки. Например, на 3D-принтере напечатали мышиный яичник, появилась возможность использовать криоконсервацию (в Москве это можно сделать бесплатно), есть ИКСИ и ЭКО. Уверена, что много жизней будет спасено, если к этой программе присоединятся регионы, а информация дойдет как до региональных врачей, так и до пациенток. Уверена, что много вопросов можно будет решить, если обратить взгляд на новые горизонты, а не обращаться к старым догмам. Безусловно, в приоритете жизнь и здоровье женщины, но если можно спасти две жизни, значит, надо спасать две.

Автор статьи Светлана Балашова

Попробуйте создать свою статью!

Создать

Подпишитесь, чтобы получать лучшие статьи на почту

Не обращаться к старым догмам

Попробуйте создать свою статью!

Рекомендованные материалы

Как сделать ЭКО бесплатно

Спасительная привычка

Про это